В жизнь на далёких планетах верили всегда, причём зачастую даже не зная, что планеты существуют как таковые. Если иные миры размещались в представлении некоего народа не на звёздах, тогда им находилось место, например, в параллельной реальности или загробной жизни. В общем, человек всегда знал, что кто-то где-то обязательно есть.
Жители Древнего Египта верили, что на звёздах и планетах живут разнообразные существа. Кельты тоже воспевали жизнь на Луне и других мирах, размышляли над бесконечностью пространства и считали, что после смерти души улетают на Солнце.
Когда была открыта природа планет, это сразу же заронило в умы учёных мысль о возможности жизни на этих небесных телах. Так, Джордано Бруно в стихотворении «О бесконечном», красочно описывая вселенную, высказал предположение, что другие миры населены не менее плотно, чем Земля. Физик Христиан Гюйгенс считал, что жизнь существует на всех планетах, причём там должны быть и разумные существа, «возможно, не в точности такие люди, как мы сами, но живые существа или какие-то иные создания, наделённые разумом». Столетием позже Иммануил Кант во «Всеобщей естественной истории и теории неба» писал, что «большинство планет, несомненно, обитаемы, а необитаемые со временем будут населены».
Луна, Венера, Марс
Типичный пример классического отношения к населению Луны представляет греческий писатель-сатирик Лукиан из Самосаты (около 120–180 гг. н. э.). Он считал, что спутник населен гиппогрифами — способными нести всадников крылатыми существами с тремя головами, причем крылья их больше парусов земного корабля. Описывая армии обитателей Солнца и Луны, Лукиан упоминал также гиппомирмеков (всадников на муравьях), тритономендеттов (зверей с кошачьими лапами) и тому подобных чудовищных существ.
Иначе представлял небесные тела Данте. В «Божественной комедии», созданной в начале XIV века, он описал Луну как место, где обитают души людей, давших обет девственности и нарушивших его не по своей вине. На Меркурии же, как был уверен Данте, живут души тех жителей Земли, которые достигли славы своими хорошими деяниями. Честно говоря, странный выбор: жарко там, как в самом настоящем аду…
Венеру поэт отдал на откуп душам влюблённых, «похожим на свет и быстро летающим». А Марс описал как обиталище душ неописуемой красоты, которые, группируясь, образуют громадный крест с изображением Христа.
Солнце
Чем ближе к внешней границе Солнечной системы, тем меньше мы встречаем в земных книгах упоминаний о её обитателях. Связано это в первую очередь с тем, что астрономические приборы прошлого давали о дальних планетах весьма приблизительное представление, а про Уран и Нептун тогда ещё вообще не знали.
Пожалуй, редким человеком эпохи Возрождения, который обратил внимание, скажем, на Юпитер, стал всё тот же Данте. В «Рае» он упоминает, что на Юпитере находятся души тех, кто при жизни на Земле правильно творил суд, а на Сатурне — души землян, которые вели созерцательный образ жизни. Прочие же «обзоры» дальних небесных тел появились лишь в XX веке, причём в очень приличном количестве. Уран, в частности, считал необходимым заселить кем-либо чуть ли не каждый второй представитель ранней фантастической литературы.
В те времена люди были готовы представить, что обитаемо даже Солнце. Так, знаменитый французский физик и астроном Доминик Франсуа Араго утверждал, что наше светило вполне может быть заселено организмами, подобными земным. Николай Кузанский писал, что обитатели Солнца имеют внешность блистательную и сияющую и более развиты, чем обитатели Луны и Земли. А поэт-фантаст Сирано де Бержерак воображал, что на Солнце живут некие звери, продолжительность жизни которых колеблется от 7 до 8 тысяч лет.
